Вестник закрыл глаза не очень ранним утром, но снилась ему, разумеется, ночь...
От нынешней вылазки на уровень людей она не ожидала ровным счетом ничего особенного, да и к чему? Скоро праздники, а в преддверии их люди любят затихать, будто бы изображая примерных деток для нового Феникса. Как это, право, глупо и мелочно: если уж эта огненная птица и существует не только в старинных поверьях и умах людей, - в чем полубогиня, честно говоря, сомневалась - то она вряд ли удовлетворится такой незначительной подачкой. Но попробовать посмотреть, что там, внизу, все же стоило. Вдруг попадется какой-нибудь признак наступающего года… Они же обязаны оправдывать свои названия, не правда ли?
Итак, она, обычно собранная и внимательная, а сегодня невероятно рассеянная, накидывает на плечи темный плащ, совершая привычный ритуал - подозвать Шейдара, вспрыгнуть на вороную спину исполинского животного и, отдав короткий приказ, понестись вниз. Непременно так, чтобы в ушах на все лады свистел ветер, так, чтобы уподобиться молнии в ночном небе. Мы же должны поддерживать образ Хищника Химмела, этакой Поднебесной.
Вот только делать это надо было, пожалуй, хотя бы чуточку аккуратнее... Сама Инверно, в общем-то, и не успела заметить все подробности своего позорного и такого непозволительного падения, но факт оставался фактом. Она, как это ни прискорбно, на огромной скорости неслась к грешной земле; хорошо хоть, та была недалеко. Заблаговременно зажмурившись и вообще натянув на лицо недовольную гримасу, она уже мысленно готовила гневную речь для верного спутника, естественно, решив винить в произошедшем именно его. Ну не себя же, в конце-то концов.
Только вместо земли под собой она ощутила что-то куда более мягкое, а притом живое и наверняка недовольное таким вот любопытным поворотом событий. Впрочем, слезать она пока не спешила, предпочитая дождаться реакции, если таковая вообще последует. Мало ли, что там такое.

Кто-то на ее месте мог начать судорожно причитать, кто-то сыпать проклятьями направо и налево, кто-то... Впрочем, этот "кто-то" не имел возможности рухнуть со спины небесной твари на кого-то или что-то (в данном аспекте Инверно еще не определилась), да еще вот так эффектно и, скорее всего, неожиданно. Маловероятно, что сие существо ходило вокруг да около и ожидало, когда же на него свалиться какое-нибудь небесное чудо. Ну, если только в этом не заключалось очередное поверье.
А чудо это, собственно говоря, сейчас усиленно хлопало глазами, дабы избавиться от крайне неприятного раздвоения пространства и совсем не требующегося дополнительного размытия. Не предпринимая никаких попыток освобождения несчастного, Сестра Ночи все еще продумывала пламенный привет Шейдару, не успев прийти в себя после полета. Нет, она не испугалась, - а может, просто не успела - однако это было довольно... неожиданно. Только что пред ней изгибалась в очередном повороте голова огромного животного, и тут - бац - она уже сидит на земле. А, нет, не земля это все-таки... Потому как земля ругательств пока что не употребляет.
Соизволив, наконец, сдвинуться и осесть теперь уже действительно на мостовую, дочь Мольера обнаружила рядом с собой мужчину, на первый взгляд вполне обычного, явно не бедняка, и стандартно для сего района и времени благоухающего алкоголем. Этот господин, по всей видимости, получил шанс тесно ознакомиться с каменной кладкой, коим, благодаря Оку Бога, и воспользовался. Но извиняться она, конечно, не собиралась – полубогиня-то здесь причем, это все Шейдар!
- Что ж, - несколько неуверенно произнесла она, - доброй ночи, - а может, уже и не такой доброй. Неуверенность ее скорее была причиной того, что девушка, упавшая с облаков – явление ну очень неожиданное, а незнакомец не выглядел пьяным до такой степени, чтобы воспринять это как должное или поверить в сказки о фуриях с небес. Правда, объяснять что-либо наша героиня пока что не собиралась, ибо… Ибо правдоподобное вранье не могло вариться в одном котле с получившейся ситуацией.

Недовольно сверкнув глазами из-за упавших на лицо каштановых волос, в свете луны приобретающих какой-то убитый чернотой багровый оттенок (прозванный, кстати, самой Инверно цветом "темной крови"), она молча ответила на новую порцию ругательств, что вырвались из тонких уст собеседника. Не привыкла, не любила. Принимала лишь поминание черта и его братии, чем сама частенько грешила.
Бегло осмотрев того, кто послужил ей такой удачной площадкой для приземления, она вскоре решила, что ее взгляду просто не за что зацепиться - черты лица отказывались складываться во что-то целое, как кусочки мозаики выхватывались лишь по одиночке, оставляя после себя столь же разбитые впечатления. Словом, ничего конкретного. А так, согласитесь, не интересно. Тем более что сего господина, кажется, больше занимал собственный нос, нежели сложившаяся ситуация.
А ведь любопытно было знать, каким образом он истолковал такой вот "подарок" с небес. Он же должен предлагать на съедение своему разуму какие-либо версии, правда? Абсурдные, правдоподобные, фантастические... Да хоть какие-нибудь, главное, чтобы не воспринимал это как должное. Хотя полубогиня и сама еще не решила, каким образом будет из этого клубка выпутываться, и будет ли вообще.
- Хотите услышать историю, господин? - усмехнулась Инверно, согнув ноги в коленях и положив на них голову, обхватив те же ноги затянутыми в перчатки руками - довольно странная поза для сидения на мостовой. В общем-то, таким ответом на вполне ясный и красноречивый взгляд она просто тянула время, ибо в голове все еще что-то навязчиво крутилось, а взор не вернул себе прежнюю четкость. Следовательно, и ясность мысли пока еще рано ждать в гости. А значит, разнообразные глупости и прочие радости жизни скоро окажутся на ее счету. Ждем лишь вердикта Времени.

- А, так ты все-таки умеешь говорить, - если бы сие существо не съязвило, оно было бы просто не вправе назваться Инверно. - Тем лучше, - легкая улыбка тронула ее губы, неизвестно для кого и зачем. А, вероятнее всего, исключительно для себя.
Незнакомец, точно повторив порядок действий Око Бога, продемонстрировал принятую ею странную позу со стороны. Представить только, как они, должно быть, дико смотрятся со стороны: два удобно устроившихся посреди ночи и мостовой человека, кои то ли говорят в столь неподходящем месте, то ли... То ли что? Ну, хорошо, человек здесь был только один. Но второму это знать совсем не обязательно. Еще, чего доброго, запомнит.
- Мм, - зажегшийся где-то за спиной трепещущий свет (вероятно, свечи - она не стала оборачиваться, чтобы посмотреть) несколько разрядил обстановку; теперь "собеседник" хотя бы не видел ее лица, а это было очень и очень на руку. Дочь Мольера поспешила накинуть на голову давно спавший капюшон, просто на тот случай, если вовремя подоспевший свет вдруг погаснет. - Ты ведь не поверишь, если я скажу, что упала со спины аспиды? - правда в данном конкретном случае была более чем абсурдна, ведь общеизвестно, что сие создание - зверь совершенно не приручаемый. Хотя бы потому, что летает он на уровне дворцов Алого Бога.

Где-то там, высоко, но намного ниже тех высот, на которых ему бы следовало быть, рассекая крыльями вязкий ночной воздух, парил Шейдар. Инверно чувствовала, как он коршуном кружит над ними, но с трудом могла различить его силуэт. "А вот если б он был белым.." - и хорошо, что не был.
Сей зверь, видимо, считал непозволительной ошибкой оставить свою госпожу, пока она сама не отослала его куда подальше. И правильно делал. Пусть будет рядом, с ним почему-то спокойнее.
- Что слышал, - отрезала она, какой-то благоразумной крупицей сознания воздав хвалу скептицизму незнакомца. Большая же часть ее яростно возмущалась, пораженная чьим-то неверием. И куда делась ее хваленая осторожность, в каких дремучих лесах потерялась?
На руке непроизвольно зажегся огонь - нория бунтовала вместе с ней. Несколько секунд пламя теплилось на бледной руке, успело выхватить из тьмы лицо задумчивой полубогини, а затем с треском, смешанным с раздраженным шипением владычицы, погасло.
- Черт, черт, черт.
Такой неосмотрительной можно быть разве что во снах.

- Ты еще скажи, что на моей шее накидкой покоится грахен, - рассмеялась Инверно, в очередной раз отметив, что люди, по всей видимости, совершенно не замечают грань между реальностью и безумством.
Она, поняв, что огонь на ее руке собеседника практически не удивил, разожгла его вновь, теперь уже осознанно и просто для самой себя - сидеть на земле было прохладно, да и взбунтовавшаяся нория рвалась в пространство ночи. И, заодно, будет, куда пристроить собственный взгляд; на пляску огня она могла смотреть неотрывно.
- Людям должно быть достаточно уже того, что кто-то их создал, что кто-то дал им право на жизнь. Жизнь здесь и сейчас, вполне реальную, осязаемую, - "Ах вот, что вы думаете о собственной вере... Удобная позиция". Сестра Ночи была приятно удивлена тем, что молчаливый незнакомец, недавно послуживший ей площадкой для приземления, наконец разговорился. - Они сами и есть доказательство существования объекта поклонения. И, веруя, они отдают дань за такую вот "услугу", - метнула быстрый взгляд из коллекции "это понятно?".
- Прекрасно знаю, сколь неправдоподобно это звучало. Но, знаешь ли, убедительное вранье в кружащуюся голову приходить не спешит, - она, точно дикая собака, потрясла головой в безуспешной попытке избавиться от навязчивого позвякивания каких-то неизведанных колокольчиков на просторах разума. - Безопасность? - она снова усмехнулась, - Сомневаюсь, что мне в данный момент что-либо угрожает. К тому же, аспида для тебя великовата будет. И я не верю, что есть безумцы, устраивающие охоту на этих исполинов, - могло показаться, что дочь Властителя противоречит сама себе, однако по ее собственному разумению все было предельно просто: в данный момент она говорила о людях, а приравнять себя к ним не могла ни в коем случае. Вот и получалось, что они безумцы, а с ней все в порядке.

- Дань выплачивается постоянно, - ее без всяких сомнений занимал разговор с этим, не самым, пожалуй, заурядным представителем людской расы. Она часто бывала среди них, скользила, укрытая ночью, неприметной тенью, однако же вступать в контакт без крайней необходимости не любила. Следить, смотреть во всю остроту своих хищных глаз, подмечая малейшие детали, чтобы после занести их в некую черную книжицу с замысловатым изображением на обложке (а это, господа, величайший компромат всех времен) - вот ее игра. Остальное же оставьте другим, куда более "земным" полубогам - тем, что живут, люди, среди вас. А она - дочь Создателя, она - Око Бога. Она - выше.
- И если исчезнет вера, то исчезнет и мир, - она оторвала взгляд от огня и, заметив, что собеседник более чем не против ее ручного пламени, опустила творение нории на брусчатку - оно послушно сбежало по рукам, повинуясь приказу хозяйки, и разгорелось прямо на холодном камне между двумя тенями, совершенно не требуя каких-либо вспомогательных элементов вроде хвороста. - Видишь ли, богам абсолютно не нужен мир, где все о них и знать забыли, где они - лишь пустой звук. Так что, можно сказать, вы верите во имя своего существования. Вот тебе и смысл, - она улыбнулась, будто бы несколько снисходительно, но при этом жест не терял своей искренности.
- …Шагу, - одним словом довершив оборвавшуюся речь незнакомца, девушка краем глаза проследила за причиной заминки - торопливо пробежавшим мимо зверьком: кажется, крысой. Удивленно вскинула брови, прокрутив в памяти весь список изложенных мужчиной опасностей, и с нотками недоумения спросила:
- И вы всего этого боитесь? - возможно, в жизни была определенная доля риска, но, по мнению нашей героини, все это придавало ей вкус, остроту, интерес. Ведь если бы каждый день был однообразно спокоен как за безмятежными стенами Химмела, во что бы все это превратилось? Правильно, в рутину. Мерзкую, утягивающую в свои сети, не дающую насладиться погоней за новыми впечатлениями. Впрочем, возможно, так думают лишь бессмертные, коим и терять-то нечего.
Внимание Инверно вновь привлекло животное, за время ее размышлений успевшее взобраться незнакомцу на плечо:
- Твоя?

- Рабство - это когда все действия берутся под контроль, а любое из них возможно совершить исключительно получив соответствующий приказ. Вы же на рабов совсем не похожи, право - творите, что вам угодно. От вас требуется только одно,  - она прекрасно понимала, что вот сейчас, в этот момент, окончательно сдала себя и свою сущность. Начав говорить с четким разделением «я» и «вы», не употребляя разве что «мы» говоря о божественных созданиях, демонстрируя свою силу, разжигая огонь из ничего. Но... Ей было все равно. Догадается - хорошо, не подумает - еще лучше. Сам же говорил, что людям следует иногда видеть объект поклонения, - здесь Инверно вполне могла бы пренебрежительно фыркнуть, однако не стала этого делать - и пусть она не бог, зато явное доказательство его существования. Подобные ей без участия высших сил не появляются.
- С таким противовесом скоро меркалов на все не хватит, - она рукой обвела окружающую местность. - Этот город уже давно погряз в грехах, тебе ли не знать, – «И пусть даже так было задумано: «противовес» от этого легче не становится. Грех на грехе и грехом погоняет», - стремительно пронеслось в мыслях полубогини. - Так что вера, пожалуй, практически единственное возвышенное, что здесь есть.
Она мягко, даже с какой-то любовью к первобытной стихии, погрузила руки в самую толщу небольшого костерка, наслаждаясь абсолютным его повиновением: он не трогал ее руки, лишь приветливо окружал своими языками, не оставлял ни одного опаленного участка на затянувших руки перчатках. Повелительница тем временем обратила свой взор к небу и, окончательно потеряв из виду Шейдара, но, все же ощущая его присутствие, (он ведь был пропитан ее магией до самых костей, а значит просто не имел шанса бесследно исчезнуть для своей владычицы) удовлетворенно кивнула сама себе; ее зверь умел хорошо прятаться, и сейчас только лишний раз продемонстрировал свои способности. Тем лучше: не стоит нервировать человека еще и неестественно низко парящей аспидой.
- То есть ты себя крысой считаешь? - улыбнулась Око Бога, невероятно позабавленная сим фактом. Она, разумеется, знала о таком явлении как самокритичность, однако никак не думала, что оно может доходить до такого ироничного отношения к самому себе. - А вот с этим я, безусловно, соглашусь, - добавила она, говоря о второй части ответа мужчины. Он практически облек в звук то, о чем она размышляла не далее нескольких минут назад. Стало быть, не только бессмертные любят игры с огнем. В отношении к ней самой - и в прямом, и в переносном смысле.

Услышав вдруг появившуюся в голосе незнакомца мягкость, Инверно бросила на него задумчивый взгляд. Через минуту, впрочем, она уже забыла об этом странном явлении, полностью переключившись на сам, куда более занимательный, чем какие-то там интонации, разговор:
- А зачем им верить? - она лукаво улыбнулась. - Они знаю все, и даже больше. А то, о чем знаешь доподлинно, в дополнительной опоре в виде веры, как правило, не нуждается, -она могла бы привести в пример саму себя - Вестник не то, что знала о существовании богов, она имела возможность лицезреть одного из Троицы куда чаще, чем можно себе представить. Так к чему же здесь слепые верования?
В голове, еще недавно бурно возмущающейся по поводу не комфортного приземления, закружились отрывки из истории Мира, главным образом весьма смутные упоминания о Создательнице. Вот если и есть на свете совершенно непостижимое существо, то это она. И как ни крути доступные знания, как ни выворачивай их наизнанку, яснее не становится. По крайней мере, для полубогини. Получается, в нее стоит верить.
- Надежда... - она протянула это слово, прохладное и глубокое по звучанию, будто бы желая проникнуть в самую его суть. - И на что же вы надеетесь? И чем отличается надежда от веры? Она, чаще всего, тоже не имеет за своей спиной ни одного надежного факта... Две стороны одной медали, как мне кажется.
Око Бога снова обратилась к огню нории, который, воспользовавшись отсутствием ее внимания, объял руки чуть ли не по локоть. "Эх ты, чудо прожорливое", - девушка согнала пламя с рук так, как обычно стряхивают пыль. - "Дай тебе только волю!.." Увлеченная "общением" с новоиспеченным собеседником в виде костра, она не сразу ответила на вопрос человека, представив тишине возможность слегка разгуляться. Однако сравнительные исследования произвели на нее должное впечатление, посему и спорить она не стала.
- Я просто хотела сказать, что это не самое лестное сравнение, - Инверно кивнула на высунувшийся из хозяйских одеяний нос крысы. - Зверь-то не из благородных.

- Это было ясно с самого начала. Храмовники и дворяне не имеют привычки шляться по окраинам далеко за полночь, - она обезоруживающе улыбнулась. Вот что-что, а разнообразные препирания в ее планы на сегодня ну совершенно не входили. В них, честно говоря, вообще мало что входило. Особенно после внезапного приземления не там, где нужно, и не тогда, когда нужно. И не на то, что нужно. Все не так, одним словом.
Нежелание незнакомца продолжать беседу мало ее удивило - куда большее изумление вызвала бы долгий задушевный разговор у костра с этим... А кто он вообще? Вор, наемник? Чем Бездна не шутит.
За спиной что-то вспыхнуло, полыхнуло, отсветы заплясали джангу напару с тенями где-то неподалеку. Инверно, только было собравшаяся разразиться очередной триадой, обернулась. Ничего страшного, в общем-то. Огонь жадно заглатывал какой-то небогатый домишко неподалеку от мостовой. Причем огонь самый обычный, самый простой - тот, что служит людям. А при случае этих же людей и губит.
Девушка пренебрежительно махнула рукой в сторону пожара и тут же потушила свое собственное, куда более жаркое и маленькое, пламя. Вновь хотела что-то сказать, и вновь у нее не получилось этого сделать. Видать, судьба тонко намекала – «заткнись уже, девочка».
Девочка дисциплинированно заткнулась, но не по своей доброй воле - просто над ней навис... Как вы думаете, кто? Правильно, товарищ по приключениям и средство передвижения в одном лице - неповторимый Шейдар, на морде которого, как полубогине показалось, застыло удивленное выражение. «Привидится же на больную голову», - хмыкнув, она выпрямилась в полный рост, на что затекшие ноги отозвались тупым стоном, и, заговорчески потрепав зверя по голове, изрекла:
- Что, испугался обычного огня, ощутил разницу? - легкий разряд магии куда-то в мохнатую щеку, - То-то и оно, разница действительно есть. А вот бояться не стоило, милый мой. Страх - не лучшее твое чувство, уж поверь мне.
Она вновь взглянула на своего недавнего собеседника, про которого, казалось, успела забыть:
- Благодарю за беседу, человек. Мне было интересно, - дочь Бога, подпрыгнув, вскочила на спину аспиды, что без лишних промедлений и ненужных слов отправилась покорять ночные просторы.
Приснится же такое.