Подумать только, еще вчера Мириам была свободной девушкой, дочерью обеспеченных родителей, которая могла делать все, что ей заблагорассудится, а сейчас она уже идет на встречу со своим будущим мужем. И все из-за чего? И все из-за того, что ее родителям вздумалось выдать дочь замуж. Нет, конечно, выходить замуж уже пора, но разве могла предположить сама Мириам, что это случится так быстро? Одно дело - играть в любовь со своими поклонниками, а другое дело постоянно изображать из себя верную жену. Почему изображать? Да потому что Мириам, зная себя, решила, что не будет затворницей и продолжит вести привычный ночной образ жизни, сопровождаемый кучей интриг и наслаждения. Нет такой силы, которая могла бы заставить Миру подчиняться одному человеку, пусть это даже будет ее муж. Она будет жить так, как жила, только теперь ей придется быть изворотливой и аккуратной, чтобы не попасться на глаза мужу - раз, и, чтобы не обнаружить свое настоящее "Я" перед кем-либо из его знакомых и друзей. Хотя, разве ей это впервой? Да она каждый день и каждую ночь кого-то обманывает, будь то родители или очередные кавалеры. И до этого Мириам ни разу не попалась: ее знали в обществе как вежливую и интересную в общении девушку необыкновенной красоты. Что необыкновенной это точно. Мало у кого еще увидишь такие глаза: такие обманчиво прекрасные глаза. Именно они помогали ей в ее авантюрах: стоит сделать их слезливо-печальным, как сразу же извинялись все, даже те, кто не был виноват.
И вот девушка остановилась перед дверью. Поправив копну своих золотисто-рыжих волос, она вошла внутрь дома, сопровождаемая молодым человеком. Мириам бросила на него многозначительный взгляд и рассмеялась, увидев, что парень покраснел. Один взгляд - а он в краску. Поразвлекалась и хватит - одернула себя Мира, оглядываясь вокруг. Дом О`Брайнов был большим, в интерьере чувствовался вкус и чувство меры: не было никакого захламления пространства какими-нибудь неподъемными реликвиями прошлых столетий. Парень остановился и жестом указал, что ей нужно пройти в эту комнату. Собравшись с духом, Мириам переступила порог комнаты. Ее обстановка было довольно необычной, огромное окно, почти во всю стену, было закрыто золотистыми занавесями. Несмотря на большой размер окна, дневного света было немного, основную часть освещения составляли свечи и камин. Было тепло и уютно, даже умиротворенно - это так не соответствовало тому, что происходило в душе Мириам. Несмотря на твердое решение оставаться такой, какая она есть, иметь статус замужней женщины не очень-то хотелось. Но она не могла разочаровать родителей, ведь О`Брайны были далеко не бедняками, так что такой брак был очень выгодным, как для Мириам, так и для ее родителей. В первую очередь, конечно, для них. В этой комнате находился всего один человек, значит, это и есть Генри О`Брайн, ее будущий муж. Она с любопытством присмотрелась к нему. Разглядеть его лицо было невозможно, ведь освещение было приглушенным, но пока что было достаточно и фигуры. Вопреки ожиданиям девушки, он не был ни толстым, ни низким, а, наоборот, высоким и подтянутым. Мириам вздохнула про себя с облегчением, в конце концов, исполнять супружеские обязанности будет лучше, чем если бы он был низким толстяком. Получилась бы пара - красавица и чудовище. Мириам тихонько откашлялась, чтобы привлечь внимание, а затем, мило улыбаясь произнесла:
- Добрый вечер, я так понимаю, вы и есть мой будущий муж? - этот вопрос звучал несколько странно, если учитывать противоположность выражения лица и глаз. Лицо ее сияло радостью от встречи, а в глазах плясали чертики. Хорошая игра, что тут можно еще сказать.

- Да. А вы, как я понимаю, моя будущая супруга.
Мириам слегка кивнула, не переставая улыбаться все той же милой улыбкой.
- Совершенно верно, - конечно, это был не вопрос и в ответе Генри явно не нуждался, однако Мириам должна была вставить свое последнее слово. Он сделал жест рукой, приглашая ее сесть в кресло. Девушка аккуратно опустилась в кресло, стараясь быть грациозной и непринужденной одновременно, (что, кстати, неплохо у нее получалось) Мириам расправила свое платье, отряхнула его от невидимых пылинок. Зачем она делала все это можно было легко догадаться. Она не хотела встречаться с ним взглядом, мало ли прочитает, что ей явно не хочется связывать их жизни каким-либо образом.
- Не мог ли я видеть Вас раньше?
Раньше?! - удивленно переспросила его про себя девушка. Она не ожидала такого вопроса, ведь они не были раньше знакомы. Да и она не помнит ни его имени, ни его внешности. Впрочем, она никогда не запоминает имен, они ей не нужны. Она помнит свое имя и имена родителей, в большем нужды не было. Все ее знакомые - "однодневки", она встречалась часто лишь с некоторыми из них, остальные же благополучно покоились на дне ее памяти. Удивление "сползло" с ее лица, оно вновь стало милым и несколько смущенным.
- Раньше? Возможно. Я часто бываю в обществе, - а вот и первый завуалированный вызов, мол, часто бываю на приемах, и ты ничего не изменишь. Но ни один мускул не дрогнул на ее прехорошеньком личике.
- Хотя, вряд ли мы встречались раньше, я бы вас запомнила, - дополнила свой ответ девушка. Ложь, наглая ложь, как уже было сказано, Мириам не запоминала ничего, да и его не запомнила бы.
Она заметила, что Генри О`Брайн склонил голову набок, смотря на нее. "Наверняка оценивает меня как свою будущую супругу" - тщеславно подумала Мира, стараясь произвести наилучшее впечатление.

- Сложно представить, что наверняка пользующаяся большим успехом леди будет запоминать каждого в обществе,
Мириам даже не знала, что ответить на это и предпочла промолчать, внимательно смотря на хозяина дома. Он был вполне приятен внешне, и это окончательно заставило успокоиться ее. Богатый и симпатичный, это просто подарок - подумала она, мысленно благодаря родителей за такой неожиданный выбор.
- К тому же запомнить меня вы могли бы лишь в одном случае - если бы я отдавил вам ноги...
Девушка рассмеялась, вспоминая, сколько раз ей наступали на ноги. Это так смешно звучало - признание собственных недостатков. Наверное, хочет предупредить будущую жену, чтобы она с ним не танцевала.
Генри встал, поклонившись, и отошел к двери, по всей видимости, чтобы договориться со слугами о чем-то. В данной ситуации, наверное, он просил их принести что-нибудь из еды. Мириам не стала зацикливать на этом внимание, а просто стала рассматривать комнату. Особенно нравился ей ковер - мягкий, словно большое облако. Очень хотелось его потрогать, что, в принципе, и сделала будущая Мириам О`Брайн. Затем, поймав себя на мысли, что ведет себя глупо, девушка отдернула руку от ковра и поудобнее устроилась в кресле, откинувшись на спинку.
Она заметила, что, когда ее будущий муж садился в кресло, он поморщился, как от боли. Она обеспокоенно заглянула в его лицо:
- С вами все в порядке? Вам больно? - заботливо спросила она. Когда-то ее пытались научить некоторым азам лечения, но Мириам никогда не слушала, поэтому, если бы Генри сказал, что ему нужна какая-то помощь, то она скорее всего растерялась бы из-за неимения опыта в области медицины. 
- Как находите этот дом? Уютно, не правда ли? - Мира кивнула, а потом пояснила:
- Мне очень нравится обстановка вашего дома, он такой уютный, от него прямо веет домашним теплом и благополучием, - сказала она, восхищенно глядя ему в глаза. Самый лучший способ настроить контакт - смотреть в глаза, а еще лучше как-нибудь коснуться его, словно невзначай. Она и не заметила, как рыжая прядь выбилась из ее "прически", помешав созерцать лицо своего собеседника, зато это заметил Генри. Он протянул руку, чтобы поправить ее. Девушка улыбнулась, на всякий случай проводя рукой по волосам - вдруг в ее так называемой прическе еще что-то не так, но вроде на ощупь все было нормально. Она не знала, что говорить. Интересно, что говорят друг другу парень и девушка, познакомившиеся в такой ситуации и при таких обстоятельствах? Даже имея большой опыт в общении, Мириам не могла завести простейшей светской беседы.

- А, эта рана...
Он снова поморщился. Мириам сочувственно покачала головой, в душе радуясь, что ее "познания" в области медицины не потребуются.
- Да, тепло и уют. Немало времени я потратил на то, чтобы сделать его таким...
- Вы?...- она была удивлена и не успела взять под контроль свои чувства. Зачем ОН тратил время на то, чтобы все это создать, когда за него могли бы сделать это слуги или же родители, или же... женщины. Мириам запнулась, понимая, что ее удивление неуместно и бестактно.
- Вы очень хорошо поработали, - закончила свою фразу она, стараясь, чтобы он не заметил оплошности.
- приходится хромать каждый раз, как ей вздумается припомнить о своём присутствии. Да, давно уже ничего не происходило...
В таком молодом возрасте и уже раненый? Откуда у него это ранение? - подумала Мириам, переводя взгляд на принесенный поднос, на котором стоял чайник, две изящных чашки и фрукты. Девушка явно была рада появлению чего-то съестного, ведь она не ела с самого утра. Интересно, как это так получилось? Совсем засуетились с этим неожиданным браком. Повисла на некоторое время тишина, от которой Мириам почувствовала себя неловко. Она хотела что-нибудь сказать, но не находила слов. Тогда начал говорить он:
- Расскажите мне... что-нибудь. Мне безразлично.
Девушка усмехнулась про себя. Если безразлично, что рассказывать, то зачем рассказывать вообще? Мириам подумала об этом, поначалу решив не говорить вслух, но потом сказала:
- Если безразлично, что говорить, то зачем говорить вообще? - может быть, это звучало несколько грубо, но раз это ее будущий муж, то он должен знать, что у нее тоже есть свое мнение. Она умеет мыслить, сопротивляться и не будет вечно под крылышком у мужа.

Генри наклонился вперед, открыв глаза. "Красивые, зеленые," - отметила девушка про себя. Она вообще питала слабость к мужчинам с зелеными глазами.
- Я не сделал и сотой доли того, что желал сотворить с этим домом. Уж тогда, поверьте, тут действительно было бы прекрасное место. Однако родителей переубедить едва ли удастся. Они так сопротивлялись уборке с глаз долой всех этих громоздких вещей, только зря захламлявших комнаты. 
- По-моему, родители всегда пытаются чему-либо помешать, - заметила Мириам, наблюдая, как Генри разливает по чашкам чай. Когда он закончил, девушка протянула руку и осторожно взяла одну из кружечек, поднесла к губам и сделала маленький глоток. Она заметила, что Генри не притронулся к пище, а выглядеть прожорливой Мира не хотела, поэтому тоже не съела ни кусочка, хотя и ужасно проголодалась. Когда она все-таки решила съесть хоть что-нибудь, ее будущий муж застал ее врасплох своей фразой:
- Полагаю, у вас есть что спросить у меня, так же как я имею вопросы к вам.
Ей уже надоело играть милую наивную девушку, но нельзя было оставлять эту прекрасную роль. В этом прелесть женской доли - примерить на себя все роли. Так любила говорить Мириам, когда в очередной раз ей приходилось кого-то изображать, что-то скрывать. Она закусила в задумчивости губу, даже не зная, что и отвечать. Вопреки обыкновению она не заготовила фразы-шаблоны. Наверное, ее выбила из колеи мысль о предстоящем браке.
Поэтому, немного подумав, она ответила:
- Конечно. Давайте сначала вы, мне надо сформулировать свои мысли, - согласилась Мириам.

Отредактировано Мириам (24-03-2011 22:38:14)

- В любом случае, наш союз - дело давно решённое. И...
"По-моему, звучит излишне самоуверенно." - Мириам едва удержалась от того, чтобы фыркнуть. Вообще, у нее не было выбора, но она могла сказать, что он ее ударил или приставал к ней или... Генри запнулся, и девушка с интересом посмотрела на него. Может он хотел сказать что-то другое, но вовремя удержался? Спустя мгновения Генри все-таки продолжил, глубоко вздохнув:
...решение было принято не нами.
Она хотела сказать что-то вроде "К сожалению" или "К несчастью, это так", но побоялась, что это может его оскорбить. Поэтому девушка промолчала, ожидая продолжения.
- Что вы думаете о том, что теперь всю жизнь придётся терпеть такого человека, как я? - с этими словами он улыбнулся. Мириам позабавила такая самокритика, и она рассмеялась. Отсмеявшись, девушка сказала:
- А вы уверены, что мне придется терпеть вас, а не вам меня? - действительно, с такой капризной и испорченной дамочкой, как Мириам, нужно будет запастись терпением.
Генри откинулся в кресле и прикрыл глаза, видимо, он был чем-то утомлен, возможно, их беседой? Мириам не хотела показаться надоедливой, но он сам задавал вопросы, говорил о чем-то.
- Что же вы не едите? Вы опасаетесь чего-то? - его голос прозвучал мягко, что заставило девушку думать, что она пришлась ему хоть немного, но по душе.
- Что вы, нет. Я не могу опасаться чего-то, когда рядом есть вы. Вы же меня защитите, верно? - проговорила Мириам, глядя на него наивным взглядом. Мол, как можно не защитить, такого милого "ребенка"?
После этого она отвела взгляд и все-таки потянулась к тарелке с фруктами.

- Да, терпеть придётся вам. Я могу снести многое из того, что могу услышать. А вот мою прямоту сложно...
- Я привыкла слушать лесть и комплименты, прямолинейность мне не повредит, - сказала Мириам, возможно, несколько высокомерно для ее нынешнего положения в этом доме. Поспешив сгладить впечатление от фразы, девушка сказала:
- Тем более, мы не чужие люди, а будущие муж и жена, - словосочетание "муж и жена" покоробило Мириам, она немного поморщилась, забавно нахмурив брови. Звучало так, словно "и" заменял цепь, невидимую цепь, которой будут прикованы они после свадьбы. А, если быть точнее, узы брака должны были их связать. Что можно было спросить, Мира по-прежнему не знала, но мысль пришла в голову сама собой.
- Как вы могли догадаться, я часто бываю на приемах и вообще в обществе, - она сделала паузу, с вызовом посмотрев на Генри, который отошел к окну, чтобы подышать свежим воздухом. Понаблюдав за ним в течение нескольких мгновений, она продолжила:
- Я не хочу отменять эту привычку из-за замужества. Надеюсь, вы не будете против моей такой слабости? - закончила девушка, уже мягче. В ее глазах была просьба, и для большей убедительности, она сложила руки на груди, словно молилась. Надо же все-таки оставаться милой, тем более, если он не согласится, то она может пустить в ход женские штучки - например, заплакать.

- Нет, не буду. Вы только возвращайтесь...
Интересно, ей показалось, или эти слова были сказаны с некоторой грустью? Наверное, показалось. Что может чувствовать мужчина к незнакомой женщине? Да, ничего, кроме приязни или, наоборот, неприязни.
- Обязательно возвращайтесь. В середине ночи, под утро, вечером... всё равно
"Все-таки я ему небезразлична. По крайней мере, немного нравлюсь точно, раз он так говорит." - ну все, хватит сидеть, поедая фрукты и выпивая чай, нужно поддержать беседу или что-нибудь сделать.
- Жарко, - сказал Генри, а Мириам поняла, что это было адресовано не ей, да и никому конкретно, поэтому промолчала. Она встала с кресла, оправив платье, а затем легкими шагами приблизилась к нему. Встав к нему лицом, почти вплотную, девушка проговорила, лукаво глядя ему в глаза:
- Может, потанцуем? - конечно, условия были не те, чтобы танцевать, но делать больше было нечего, к тому же, Мириам обожала танцевать. Она просто хотела заставить его смеяться, тогда бы они смеялись вместе, а смех, как ни как, он сближает. Она смущенно улыбнулась, удивляясь своей легкомысленности, но, опять же, если перед ней стоит ее будущий муж, то он должен привыкать к ней, узнавать ее, знать, что от нее можно ожидать чего угодно.

- Как пожелаете... Мириам.
Мириам дрогнула, услышав из его уст свое имя. Оно звучало так странно. Девушка сама не могла объяснить, почему ей понравилось слышать имя именно в его интерпретации. Это что-то подсознательное, возможно, недоступное ее сознанию.
Если вы не боитесь оттоптанных ног. или вы предпочтёте крайне быстрые темпы танца?
- Поверьте, оттоптанные ноги еще можно снести - заверила его Мириам, стараясь отогнать от себя сожаление. Еще бы, ведь ближайшие несколько минут ей предстоит делать все, чтобы, во-первых, Генри не наступал ей на ноги, во-вторых, чтобы от танца получили удовольствие они оба.
Генри поклонился и подал ей руку, приглашая на танец. Многие свечи давно погасли, и теперь в комнате стало еще темнее. Мириам это не пугало, наоборот, можно было делать, что угодно. В рамках разумного, естественно. Она аккуратно вложила свою руку в его ладонь, надеясь, что Генри умеет танцевать. Хотя, то, что он наступает на ноги партнершам, еще не значит, что он не умеет танцевать. Значит, по идее, сейчас танец начинать должен был он.
В голове у нее промелькнула мысль, что в такой полутьме танцевать не слишком-то безопасно, можно ведь и натолкнуться на что-нибудь, не заметив, и тогда получится неловкая ситуация.

Генри осторожно, но в то же время уверенно взял ее ладонь, мягко положил руку ей на талию, отчего у нее по коже побежали мурашки. Руки у него были теплые, если сравнивать с холодной кожей Мириам. Интересно, почему она такая холодная? Неужели замерзла? Хотя, вряд ли можно замерзнуть в помещении с большим количеством горящих, или, по крайней мере, горевших, свечей и камина. Генри аккуратно сделал первые шаги, которые Мириам показались неуверенными. Девушка плавно последовала за его движениями, а когда он остановился, недоуменно посмотрела на него. Насколько она могла разглядеть его лицо, он щурился. Когда в них отражались искорки пламени камина, то глаза становились похожими на кошачьи... Такие же прищуренные, хитрые, невозможно понять, о чем он думает. Хотя, хотелось бы узнать, какое впечатление ей удалось на него произвести. Совершенно неожиданно для Мириам, Генри склонил голову набок, словно спрашивая, стоит ли продолжать. Конечно, она могла ответить словами, но девушка не хотела нарушать ту тишину, которая воцарилась в комнате. Полумрак, тишина, спокойствие и невозмутимость, тепло огня - все это создавало уют и в то же время атмосферу загадочности. Мириам улыбнулась уголками губ, не совсем уверенная, что ее будущий муж заметит эту улыбку. Не говоря ни слова, Мира сделала несколько шагов, чтобы продолжить танец, намекая Генри на то, что она не против танцевать вальс. От его прикосновений внутри как будто что-то щелкнуло, заставив Мириам прижаться к нему сильнее. Это уже было отступлением от установленных правил, но они были одни, их не могли увидеть, не пойдут пересуды, никто не осудит. Разве что, Генри, будет не рад такой ее инициативе, но ведь они - будущие супруги, а, значит, отношения нужно устанавливать уже сейчас, чтобы потом, во время первой брачной ночи, не краснеть и не смущаться при виде мужа, в ее случае, и при виде жены, в его случае. Рассуждая так, Мириам не отстранялась. Да, он же сказал, что не часто танцует, а значит он не может знать всех тонкостей вальса и прочих танцев. На этом-то можно было бы и сыграть. Но что-то еще заставило ее так поступить. И это "что-то еще" и толкало постоянно девушку на новые приключения в обществе молодых людей.

Мириам не знала, о чем мог думать сейчас Генри, да и не было важно. Ей казалось, что они думают об одном и том же - они вдвоем, роскошная комната, прекрасный танец, обстоятельства, созданные не по их воле, одним словом, романтика. Интересно, с каких пор Мириам в голову лезут понятия о романтике? Наверное, это виноват полумрак и развитое воображение девушки. Ее совершенно не смущало ее нынешнее положение, близость практически незнакомого человека, просто в душе было какое-то чувство, странное для Мириам. Она легко перебирала ногами, как того предполагал танец, не обращая внимания на окружающие их предметы. К счастью, Генри заметил что-то - это Мириам поняла, потому что он поднял ее, а затем, не меняя ритма танца, продолжил шаги. Это было чудесно - почувствовать себя так, словно летишь. Ноги не касались пола, ее поддерживали сильные руки, она чувствовала тепло его тела. Мириам замедлила темп, а потом и вовсе остановилась. Ей в голову пришла внезапная мысль, которая не могла ждать до окончания танца, надоевшего в обществе до безумия. Девушка подняла взгляд, рассматривая неясные черты лица будущего мужа. В голове крутились разные варианты, как он может отреагировать на ее заявление, но ведь это ее желание, а желания девушек, особенно, таких красивых, как Мириам, нужно исполнять, хотя бы частично. Ее руки плавно переместились на его плечи, а затем девушка обняла его за шею. Последние остатки здравого смысла и рассудительности были безжалостно растоптаны, а какие-либо моральные принципы - если, конечно, они и имелись в ее прехорошенькой головке - разрушены и сметены с дороги. Шепотом, едва шевеля губами, она сказала:
- Генри, поцелуйте меня, - внутри она ужасалась собственной наглости и дерзости, однако "что-то" ликовало, предчувствуя приближающиеся приключения.

Мириам замерла, ожидая реакции Генри. В какой-то момент она уже хотела отстраниться и обиженно надуть губы, но он наклонился к ней, нежно коснулся губ, так легонько, будто бабочка крылышком махнула. Конечно, этого ей показалось с одной стороны мало, а с другой, если считать ощущения, которые подарил ей этот поцелуй, достаточно. Но Генри и не думал останавливаться, он еще раз поцеловал ее, на этот раз дольше, но еще нежнее. Мириам никогда не любила такого нежного обращения с собой, она предпочитала огонь, жар, нетерпеливость, но сейчас не имела ничего против. Ее будущий муж снова оторвался, и девушка подумала, что на этот раз он уже не продолжит поцелуй, отчего ее лицо погрустнело, однако он снова ее удивил, поцеловав в третий раз. Только-только Мириам расслабилась, как поцелуй кончился. Слегка разочарованная, но все же довольная, Мириам смотрела на Генри, в ее взгляде рождалась явная приязнь, симпатия. Он убрал ее руки со своей шеи и сделал шаг назад, наверное, ему не нравилось находиться вблизи невесты. Мириам недовольно глянула на него чуть ли не исподлобья, мол, не нравится, а жить со мной придется. Ей показалось? Да, нет. Вроде бы Генри испугался чего-то? Но чего? Почему он прислушивается, разве не он хозяин в этом доме? Если да, то почему не может себе позволить делать все, что ему угодно? Множество вопросов вертелись в голове, но ни на один она не решалась получить ответ, точнее, не хотела спрашивать, а просто молчала, наслаждаясь некоторым удовлетворением и спокойствием, которое царило сейчас в комнате. Конечно, Мириам никогда не боялась темноты, она вообще ничего не боялась, но так хотелось сказать что-нибудь по-детски милое, по-женски трогательное. Только девушка хотела поинтересоваться, нельзя ли снова зажечь свечи, как Генри спросил:
- Тепло, не правда ли?
Сложно описать ее лицо в тот момент, наверное, оно вытянулось до предела. Настолько девушку удивили его слова, что она даже сначала не совсем поняла, что она должна ответить.
- Да. Тепло, даже жарко, - почему-то шепотом ответила-таки Мириам. Возможно, она опасалась, что ее ответ невпопад, а, значит, все остальные услышать не должны. Хотя... Разве кроме них кто-то есть в этой комнате? Нет, никого. Для верности она даже огляделась, но ничего не обнаружила примечательного. Она хотела вернуться в кресло, чтобы сесть, но в темноте не заметила большого подсвечника, который так неосмотрительно поставили на пол. Естественно, Мириам наткнулась на эту огромную железку. Послышался грохот и вскрик, кричала девушка. Она тут же прикрыла рот рукой. Больно не было, это она от неожиданности. Осторожно отступая назад, Мира прошептала:
- Извините, я не заметила эту штуковину