Красное в Мире носят только высокопоставленные фигуры, ибо алый и его яркие и темные оттенки – цвета бога. Бога верховного, главного среди трех Создателей мира существующего. Под взглядом его танцует огромный шакхарр, чья шерсть пылает огнем, полосы – темной ночью, в чьих глазах неистовствуют первозданные силы, а сам он – средоточие бесовских желаний. Но смиренным рабом и слабым котенком становится всесильный зверь перед взглядом водянистых, поддернутых дымкой глаз единственного и полноправного господина.
Сей Бог - бог, действительно, с большой буквы. Он видел, как превращались в искусных правителей многих Миров совсем молодые, выросшие на его глазах небожители. Все эти Высокие, к слову, приходятся друг другу родственниками, и именно этот пункт в своей многотомной биографии Мольер, а именно о нем идет рассказ, страстно ненавидит. И конечно, не он один. Потому и сбегают такие отшельники творить Миры, где запираются в гордом или не очень одиночестве. Создатель относится к древним кастам, столь же древним, как наука мироздания. Но самовлюбленность и чувство собственного великолепия нацепило на шею старца, жалящую в прошлом и приросшую к телу в настоящем петлю вечной красоты. Юнец, с лицом, отличающимся завидной идеальностью, лишь кривым росчерком губ выражающим эмоции, а именно тоску и вечную скуку, восседает на троне, где выгравирована самим временем, мастером часов, история. Волны алого шелка струятся по угловатому телу, о чем, однако, сложно сказать, ведь плащ, который всегда небрежно распахнут, скрывает все неровности подросткового тела. Длинные, цвета солнечного света, волосы, доходят до середины тонкой шеи, всегда растрепаны, что придает ему некой невинности. Старцы, как вы видите, щепетильны и чудаковаты в вопросах внешности: борода до колен и выбеленная временем трость в его собственной «мольеровской» моде давно устарели. Итак, перед Вашим пытливым взглядом мальчишка, лет семнадцати, виртуозно правит балом…
Исколесив все пространство своего неба, тем самым пытается развеселить себя, посылая на головы своих творений разного рода катаклизмы. Верный шакхарр, имя которого Шильгарр, верно следует по пятам за своим Создателем, неся в своем сердце печать Бога, которая горит огнем, когда Мольер вдруг начинает скучать. Возможно, это не гуманно заставлять животное выносить колоссальные муки из-за подобной ерунды, но сам Властитель считает себя невероятным средоточием гуманности и справедливости.   Кстати говоря, Шильгарр – огромный алый шакхарр, единственный в своем роде такого цвета, а также играющий роль Солнца Мира, является знаком Верховного Бога, ровно как и вышеупомянутый красный цвет. 
Вновь затрагивая тему семьи, стоит упомянуть, что своих сестер, которые поставлены следить за Средним и Нижним слоями Мира, он не то чтобы любит, нет, никаких братских чувств, он лишь решил, что одному будет скучно управлять. Да-да, пока не отменили чай и гости, Шатани и Ярна, к слову, самые адекватные сестры из множества, будут стоять на своих постах. Но есть существо, которое действительно с лихвой получает любовь и заботу со стороны Господина, имя сему существу – Инверно, полубогиня и дочь Властителя, а также его верное око, несущее вести из других слоев Мира.
На самом деле, Мольер – существо неконфликтное, просто часто упрямое, а оттого несколько злобное. Сокрушаться и писать мемуары – вот его обычное расписание дня. Но договориться с ним, однако, можно, взамен, конечно, на игру, которая сможет захватить его хотя бы на пару часов. Сможете придумать Игры для Богов – получите приз. Или не получите. Все зависит от настроения Властителя. Таков неписаный закон.

Когда люди говорят, что Всевышний видит все, они, в общем-то, правы. Только вот видит он не своими глазами, а… Скажите, вы никогда не замечали некий силуэт в ночном небе? Да-да, конечно. Это она и есть. Как правило, ее именуют дочерью Верховного Бога, однако это не совсем верно. Правильнее было бы называть ее его созданием, ибо вечно скучающий отец буквально сотворил ее из подвластных оному ветра и облаков, что вечно гуляют рядом с ним. Есть, правда, одно но – дабы полубогиня ожила, требовалось нечто более существенное, и вот этим-то и послужила кровь Алого бога, влитая из пореза на ладони в существо. Шрам, кстати, остался, по неясным самой Инверно причинам. Однако об этом позже.
Образ резким росчерком туши на белесом пергаменте. Что-то не совсем естественное, порой слишком четкое. Темно-каштановые волосы отнюдь не струятся по спине, пусть это и было бы куда более поэтично; они неизменно собраны в хвост, который, впрочем, совершенно не мешает выбиваться непослушным прядям, обрамляя высокие скулы и поддерживая классический стиль творческого беспорядка. Карие, почти черные, глаза напоминают очи хищника, такой же цепкий тяжелый взгляд со скользящей в нем сталью, будто готовящийся пронзить объект рассмотрения насквозь, и поистине ястребиное зрение. Как же иначе она б могла быть вестником?
Как дочь покровителя нории, она неплохо управляется с обеими ее стихиями, однако огонь слушается ее куда охотнее, ведь в Инверно горит запал молодости, она стремительна и порой склонна к необдуманным поступкам; одним словом, контроль над собой в силу возраста – а ей, собственно говоря, лишь 17 лет – развит не особенно хорошо. Костры, кажется, полыхают в ней самой, отбрасывая тонкие тени на и без того бледное лицо, на коем так явно выделяются ее «звериные» глаза. Ее практически невозможно застать за созиданием чего-либо, ей как воздух необходимы действия, дающие выход плещущей через край энергии.  А потому ее как нельзя больше устраивает собственный статус ока Создателя.
Из Химмела – небесного чертога Мольера, где она и обитает – полубогиня вылетает преимущественно по ночам на своей Аспиде, коя была приручена ею еще несколько лет назад, да так с ней и осталась. Шкура этой Аспиды черна, как ночь, и это отличает ее от своих собратьев, а заодно и играет на руку своей владелице – так она остается незамеченной. Носит кличку Шейдар, является по первому зову Инверно.
Мольер, безусловно, оказал на свою дочь сильнейшее влияние, то видно практически во всем, стоит только как следует приглядеться. Они нередко бывают схожи в суждениях, Верховный Бог являет собой единственное существо в Мире, кое Поднебесная – как прозвали полубогиню знающие о ней люди – способна уважать и к кому та всегда прислушивается. К сестрам отца относится нейтрально, они существуют параллельно ей самой, а значит, не так важны.
Не терпит, когда ее называют магом, это звучит для нее низко. Гордыню так просто не спрячешь.
И, подводя черту, вернемся к тому шраму, о коем упоминалось ранее. Сея отметина на ладони Всевышнего – главная «ахиллесова пята» Инверно,  о которой знает лишь сам отец. Причина, по которой он не стал заживлять руку, до ужаса прозаична: собравшиеся воедино по воле Всевышнего и против собственного желания ветер и облака стали диктовать свои условия, согласно которым спутники неба вернутся в свое первичное состояние, стоит только отметине исчезнуть. Говоря простым языком, Инверно тот час испариться, стоит только заживить шрам. Единственный и невероятно действенный способ убить вестника против воли Властителя.

Химмел -  царство облаков, ветров, спокойствия и непоколебимости. Кажется, ничто не способно взволновать своды великолепных дворцов и забытых руин, вспугнуть величественных аспид или разогнать в разные стороны табун огненных раклоссов… Так и было год назад. Теперь же все… немного изменилось.
А причиной перемен является юная ученица Мольера - Витерика. Будучи человеком, она принадлежала к знатной и богатой семье Лейн, где в нее с рождения были вложены упрямство, капризность и строптивость. Родители хватались за голову, нянечки убегали в истерике от этой русоволосой девицы, избалованной до грани, которую и не видно вовсе. Гордыня в карих глазах перемежается с пытливым умом, капризный тон, надутые тонкие губы и сильная воля в ухоженных руках отлично характеризуют дочурку-феменистку богатого подкаблучника.
И твердую уверенность в осуществлении желаемого не сломали ни обращение в полубога, ни жуткие пытки, которым ее подверг Мольер после подрыва Витерикой одного из храмов трех богов.
То, что верховный бог, по одному ему известной причине, влил в свою подопечную совсем немного покорности и верности, позволяет ей не смирять свою натуру, и скандалы в огромных алых залах (и не только) случаются часто. Почему Мольер все это терпит неясно: наверное, это его развлекает.
Пламенная страсть ко всему новому заставила Витерику облазить весь Химмел, изучить весь открывшейся ей мир и все доступные источники информации «обо-всем-на-свете». Конец ли это? Вряд ли. Если в мире есть что-то, чего не знает эта до крайности любознательная персона, то эта неурядица быстро испарится. Желание все знать – это, извините, зависимость.
Взрывной характер и чувство сопротивления способствуют созданию правильного образа достойного ученика Мольера. На кончиках пальцев резво мечутся огоньки, как только что-то или кто-то идет против ее воли. Осторожная политика и продуманные длинными облачными ночами шаги? Вы шутите? Совершенная импровизация, отсутствие тормозов вкупе с невероятной дерзостью: все, что нужно, дабы заставить ухмыльнуться скучающего бога. Витерика, однако, больше злится, когда видит ехидство и удовлетворение в Его глазах. Злоба вскипает в ней, и лишь голос Мольера способен отрезвить ее. Ненависть, зародившаяся в ее душе после бесконечных пыток, не ушла дремать в свой мирный закуток. Осталась, прижилась, скандалит…
Истинная женщина в каждом движении полубогини. Самодостаточная капризность и часто абсолютная нелогичность действий. Это порой раздражает ее якобы напарницу – Инверно. Ну, что ж, полубогов не упоминают всуе. Стоит отметить, что в небесном царстве Витерика испытывает терпение не только дружелюбных и любопытных огненных коней, но и дочери самого бога. Причем делает она это обычно специально, так как видит в той самую настоящую соперницу. Казалось бы, испытывая неприязнь, даже ненависть, к учителю, она, оставаясь собой, пытается стать для него лучше. Лучше, чем его дочь. Нелогично? Привыкайте, это в ее стиле. И так не только в отношении сожителей Химмела.
Масла в огонь подливает запрет на посещение среднего слоя. Запрет, конечно, отнюдь не словесный, иначе бы Витерика, не раздумывая, нарушила его. Перечитав по несколько раз все фолианты, находящиеся в разбросанных по королевству холодных облаков библиотеках, на землю девушка может смотреть только с высоты полета своей аспиды. Это отнюдь не подогревает ее симпатию к Мольеру. Особа, вечно в красных кожаных и, несомненно, вызывающих одеждах, злится и… вы это слышите? Кажется, назревает новая истерика!