— Эх…
Гэйбриэл откинулся на спинку стула (который покачивался на двух ножках, но все еще не падал) и закрыл глаза. Что он вообще здесь делает? Почему из всех возможных вариантов выбрали именно его? Впрочем, он уже привык, что судьба раз за разом посылает ему подлянки. Главное в таком деле — не теряться и делать вид, что так и надо. Что Гэйбриэл с успехом и исполнял, давно махнув рукой на какого-то слишком уж коварного в последнего время Диего с его странностями и просто делал свою работу.
То есть в данном случае — сидел и ждал. Кого-то, кто должен прийти и «все рассказать». Что — все? Гэйбриэл не любил такие загадки. По крайней мере, если их загадывали ему. Приходить на такие встречи — все равно что покупать мешок бешеных крыс. Вместе с котом. А если ему вдруг «предложат» (без варианта «отказаться», естественно [ну и странные же люди — угрожать убийце…]) «убрать» градоправителя?
Гэйбриэл передернул плечами, вспоминая ту встречу в коридоре, что была так печальна — для него самого, во всяком случае. Нет, в политику он вмешиваться не собирается. Во всяком случае — не в столь крупную…
Ну где же он?..
Сюда, в подвал, звуки с первого этажа долетали, так сильно искажаясь, что, пожалуй, на слух и надеяться не стоило. То есть пытаться услышать, как хлопает дверь, было бесполезно. Гэйбриэл и не пытался — только несколько нервно покачивался на единственном имевшемся в комнате целом стуле, время от времени касаясь правой рукой стола. И наконец…
Скрипнула дверь, в проеме показалось круглое и красное лицо трактирщика, который что-то буркнул, и в небольшое подвальное помещение вошел… вошла…
«Твою ж! &^&$!! Она… существует?!»
Да-да, это была именно она. Та, что однажды посетила Гэйбриэла во сне, причем явно не с намерением его ублажить, а вовсе даже с противоположным. И закончился тот сон очень даже печально. Причем, что самое странное, руки у Тени на самом деле оказались обожжены, хотя он совершенно точно помнил: не брался ни за что горячее. После этого сна он долгий месяц высматривал на улицах, в тавернах, в лавках лицо той, что так и не назвала свое имя, но безрезультатно. А потом стало не до того… И вот, пожалуйста.
Ваш оживший ночной кошмар. Получите, распишитесь…
Дверь хлопнула — как-то слишком сильно, послышался какой-то грохот. Гэйбриэл медленно, не сводя глаз с девушки, опустил стул на все четыре ножки.

Отредактировано Гэйбриэл (10-07-2011 02:28:31)

Ранней весной в Рейнсоне было еще по-февральски холодно, и то, что март подходил к концу, еще ничего не значило — зима упорно не желала уходить, упираясь всеми лапками и тихо рыча по ночам, кусая за пятки тех, кто обманулся тем фактом, что март — первый весенний месяц. Особенно холодно было по ночам, когда изредка выпадал легкий снег, и проснувшиеся по утрам с удивлением наблюдали купающихся в снегу воробьев. А еще холоднее было по ночам в подвалах…
От человеческого дыхания в воздухе появлялись небольшие облачка пара, и морозные щупальца уже нашли путь под одежду, но Гэйбриэлу, по правде говоря, было на это наплевать. Что значит холод, когда тут, совсем рядом, на расстоянии не больше вытянутой ноги, стоит его оживший ночной кошмар? Он и дышать-то старался как можно тише, лишь бы не повторилось то, что… было тогда. Отчего-то тот сон оказался более реальным, чем некоторые эпизоды из его жизни. И это… пугало. Мужчина был растерян и немножко напуган — одним словом, испытывал те эмоции, что обычно как-то не удосуживались добраться до него. Но… не в этот раз.
Он слегка воспрянул духом, увидев столь яркое выражение удивления на хищном лице девушки, и вдруг осознал, что она какая-то… другая. Не такая, как во сне. Более… естественная.
Но удивление все не желало проходить, оставаясь за правым плечом и время от времени напоминая о себе, когда Тень рассматривал… ну, давайте назовем ее незнакомкой…
Как и тогда, в кошмаре, он словно лишился дара речи, но осознавал, что в этом виноват он сам. Прокашлявшись, Гэйбриэл встал, по-прежнему хмуря брови:
— Ты… ты… ты… — он не знал, что сказать. А говорить хотелось, но слова не шли на ум. Как и всегда… Мужчина закусил губу. — Что ты здесь делаешь?!

В серых глазах мужчины появилась настороженность, да и вообще Гэйбриэл сейчас больше походил на волка — такой же напряженный и готовый… да на все, пожалуй. Это сходство увеличилось еще больше, когда Тень отпрянул от девушки, метавшейся по комнатке и едва не задевающей макушкой низко висевший… собственно, Фьерста так и не понял, что же там такое висело под потолком — не то лампа, не то фонарь, не то свечка… гибрид, в общем.
Так вот, мы отвлеклись. По мере того, как мужчина наблюдал (и слушал) девушку, брови его поднимались все выше и выше, а напряжение постепенно ослабевало. В конце-концов осталось только удивление да невесть откуда взявшееся любопытство, которое, отчего-то представ в виде маленького бесенка, подбило Гэйбриэла задать один, без сомнения, очень важный и насущный вопрос… но сначала — ответить на вопрос, который уже прозвучал. Так, на всякий случай.  А то мало ли что…
— Ну конечно, видел. Или ты — а вот и вопрос! — Уже все успела забыть, а? — вопрос, конечно, прозвучал слегка нервно, но, право, с былым спокойствием вспоминать тот кошмар Тень просто не мог.
— «Тихо, девочка, тебя ждут», — слегка нараспев произнесла девушка, довольно успешно скопировав мимику и тон голоса трактирщика, а Гэйбриэл внезапно ощутил, что воздуха в легких, оказывается, не так-то и много.
— То есть ты… ты… — он сделал невнятный жест рукой, который можно было истолковать… да как его только нельзя было истолковать! В общем, именно из-за таких жестов и случаются всякие невнятные ситуации.
Возможно, так они дальше бы и мялись, не зная, что делать и как начать говорить (да и стоит ли), но тут произошло… нечто.
Во-первых, погас… погасло то, что висело под потолком, со зловещим таким шипением. Во-вторых, мимо двери кто-то прогрохотал, судя по всему, на лошади и в полное боевой амуниции, после чего раздался дикий мяв и звон разбитого стекла.
Гэйбриэл вздрогнул и зашарил рукой за спиной, пытаясь обнаружить стул.

Стул радостно нащупался, и Тень тяжело на него опустился.
— Какой еще милый бред? — Гэйбриэл ощутил, что у него начинает заходить ум за разум. Потому что его кошмар если и можно было назвать бредом, то отнюдь не милым, а очень даже наоборот. Впрочем, мужчина тут же вынужден был оторваться от судорожных размышлений о собственных снах и появляющихся в них странных персонах. Причина для этого была весьма прозаична — думать, когда воздух в легких заканчивается, весьма проблематично.
Если глаза Тени еще не приобрели форму идеального круга, то по крайней мере попытались это сделать. Руки девушки превратились — о, ужас! — в горящие факелы, и Фьерста приготовился было ощутить неприятный запах паленого мяса (и одновременно попытался оказаться как можно дальше от источника огня, что оказалось весьма проблематично — со стулом-то в руках!). Но ни запаха, ни диких криков слышно не было, и Гэйбриэл осторожно приоткрыл поспешно зажмуренные до этого глаза.
К счастью для нервов Гэйбриэла, девушка стояла лицом к двери, и, судя по ее виду (девушки, а не двери!) совершать поползновения в пользу уменьшения населения Рейнсона на одного человека и одну крысу (мирно спавшую в кармане плаща, оставленного наверху) не собиралась. И даже вполне мирно задала вопрос.
Нервно косясь на полунезнакомку, Тень медленно поставил стул на пол.
— Н-нет, — слегка заикаясь, произнес он. И тут же в дверь загрохотали — но не кулаком и даже не тараном, как можно было подумать. Вообще возникало впечатление, что за дверью находится нечто… хм, небольшого роста, но весьма сильного (дерево, окованное железом, ощутимо прогибалось в нижней своей части), причем с копытами. Если ЭТО и была лошадь, то какой-то карлик.

Гэйбриэл присел, уворачиваясь от горящих рук девушки, которыми она размахивала — не иначе как в приступе радости, что она-таки отправит убийцу в мир иной не только во сне, но и наяву… Она, видите ли, находит это забавным! Тень сглотнул и отгородился от «огненной дамы» стулом.
— Ну и пусть себе хочет, — пробормотал убийца, машинально начиная поглаживать спинку стула — не иначе, приняв ее за спинку Пролазы… Стул, впрочем, к ласке остался абсолютно равнодушен и даже не встал на дыбы, стараясь закрыть грудью Гэйбриэла от Ока Бога… Да у него и груди-то не было, о чем уж тут говорить! В общем, стул решительно отказывался исполнять роль впервые приласканной бездомной псинки и стоял столбом. А обстановка в комнате, между тем, накалялась…
Причем — в самом что ни на есть прямом смысле. Пока Гэйбриэл сверлил взглядом стул в надежде загипнотизировать его до такой степени, что тот оживет, дверь в комнату попросту исчезла. На ее месте грустно пускала дым не менее грустная кучка головешек.
А в проеме двери стояло…
— Вижу тебя, как наяву, — в ужасе прошептал Тень, надеясь, что это очередной сон — или что он попросту напился…
Это существо, вышедшее, не иначе, из самой Бездны, больше всего напоминало кота. Только размером с хорошего такого осла. Особое сходство с вышеупомянутым упрямым животным ему добавляли длинные висячие уши, хвост с кисточкой и копыта. Еще существо щеголяло белоснежными клыками длинной в ладонь, не меньше, и шикарной роскошной гривой.
Гэйбриэл ощутил, как его крыша начинает потихоньку съезжать вниз и куда-то вбок, коварно хихикая и посылая хозяину (уже, видать, бывшему) воздушные поцелуи.